Группа узбеков работала на сезонных работах в моем поселке. У парня
одного – не то, чтобы нового русского, так – оборзевший средний класс.
В перечень их задач входило выложить плиткой дорожку. Битой плиткой – на
манер мозаики. Для этой работы они привлекли земляка – сгорбленного
старичка, который принялся за работу медлительно, но очень прилежно –
кусочки плитки ложились не просто гармонично, но даже с каким-то
художественным решением. Старичку работа была в радость – он
задерживался допоздна.
И вот, в выходной, когда остальные работники уже ушли, к дому подъехал
хозяин. Он приехал не один – из его иномарки выпорхнуло некое белокурое
создание. Вместе они направились к дому. Старичок оторвался от работы и
отошел в сторонку, надеясь в тайне, что хозяин оценит его работу. Как бы
не так.
- Слышь, цунареф, че долго-то так?! – рявкнул, проходя мимо, молодой
  хозяин жизни. И, сочтя, что демонстрация власти была недостаточно
  убедительной для дамы, добавил: - Сложи-ка дрова в поленницу! А то уже
  неделю валяются!
- Хозяин, но я – каменщик... - с характерным тягучим акцентом попробовал
  возразить старичок.
- Слышь, цунареф, я тебе бабки плачу!!! Какой ты каменщик, если неделю
  копаешься – дорожку замостить не можешь?!!
И, смачно сплюнув под ноги старику, парень увлек восхищенную барышню в
дом... Старик перевел взгляд на груду дров, потом – на свою тропинку,
потом – снова на дрова... Вздохнув, он принялся за работу.

Утром, весьма довольный собой хозяин вышел на крыльцо. Он сладко
потянулся, одновременно зевая и... застыл в растопыренной позе с открытым
ртом! Прямо посреди участка стояло НЕЧТО. Это был бурого цвета
правильный КВАДРАТ два-на-два метра. Обалдевший парень сделал два шага
вперед, и осознал, что перед ним – ПОЛЕННИЦА! Стоящая сама по себе, без
единой опоры! Мало того – ее верхний край был идеально ровным – гладкие
края поленьев были подогнаны заподлицо. Левая и правая стороны не были
такими идеальными, но, тем не менее, также были очень ровными.
- Цу... Цунареф!!! Ты... Ты... - Хозяин быстрыми шагами направился к сидящему
  у стены сарая с опущенной головой старику. – Ты охренел?!!!
С этими словами он толкнул поленницу, намериваясь устранить сие
новообразование... Не тут то было! Поленница даже не покачнулась! Парень
замер и снова удивленно уставился на нее.
- Ты ее склеил, что ли? – то ли спросил, то ли просто подумал он вслух.
Тут он увидел рядом с поленицей колоду, на которую, судя по всему,
забирался старик, чтобы положить верхние ряды. Хозяин вскочил на нее и
дернул полено из верхнего ряда... Полено легко снялось. С обратной (не
гладкой) стороны оно оказалось увенчанным двумя выпирающими сучками.
Парень посмотрел на то место, где оно лежало. Нижний ряд был уложен так,
что его поленья образовывали две малюсенькие ниши, в которые эти самые
сучки вставлялись, как штепсель в розетку...
Парень положил полено на место и перевел взгляд на старика.
- Ну ты... Ты даешь цу... Эй! – Парень спрыгнул с колоды и приблизился. –
  Ты... Вам плохо?
Старику не было плохо. Он умер. Уставшим, но довольным.
Парень оплатил похороны. Плитки из тропинки и поленья из поленницы
пронумеровали, сфотографировали и перенесли на кладбище. Там из них
сделали собственно тропинку и ограду вокруг могильного камня. На этом
камне высекли имя, годы жизни, и рельефную Звезду Героя
Социалистического Труда, которую "цунареф", оказывается, получил в
далеком 1955-ом. За "Байконур".

Заранее прощу прощения за мат, но из песни слов не выкинешь
Преамбула.
Купил мой знакомый новую машину - Форд Фокус (не суть важно, конечно, но
для определенности). А так как обладает двумя отличительными
особенностями - юмором и весьма скажем-так... странной манеры вождения,
на заднее стекло повесил табличку - "Йа сказачный далбаеп". Табличка
была очень полезной, ибо другие водители, увидев ее сразу улыбались и
забывали про нанесенные таким вождением обиды.

В принципе, уже интересно, но тут угнали у него машину, буквально когда
знакомый зашел в магазин. Ну что делать - звонит в милицию - "угнан
белый фокус, номер такой-то, особенность - есть табличка - я сказачный
далбаеп". В милиции посмеялись, поинтересовались, действительно ли, но
обещали приложить все усилия в поиске пропавшей машине. Знакомый не
остановился на этом, и с горя решил позвонить на местную радиостанцию,
типа пусть объявят в эфире, может увидит кто. Там его вначале послали,
но после последней фразы, посмеялись и сказали, что можно и попробовать.

Через минуту по радио: "тут нам сообщили, что угнали белый форд, особые
приметы, есть табличка - я сказочный.... эээ... ммм... в общем, слово
созвучное слову идиот". Через пять минут на радио звонок - "вижу
сказочного долбоеба, едет по проспекту Ленина. Через пару минут еще
один. В общем, через полчаса угонщик оброс значительным кортежем из
машин всех мастей и размеров, и был словлен на перекрестке, подъехавшим
миллиционерам (они тоже слушали радио ).
В общем, все закончилось благополучно, знакомый совместо с радио
устроили громадную пьянку (рейтинги поднялись значительно, все кто
слушал и не слушал радио, следили за этой погоней, даже обещались
сделать специальную передачу, где будут сообщать об угонах), в городе на
машинах стали появляться разные надписи, спросите что было с угонщиком?
Дык осудили его, когда показывали в местных новостях, единственную
фразу, которую он повторял - "йа сказачный дал-пииип-б"

Двое приятелей поехали на выходные на дачу к родителям одного из них с
целью побухать на свежем воздухе. Родители не возражали, однако
поставили условие – удалить с участка пень. Здоровый такой. Парни
согласились, хотя весь их опыт корчевания ограничивался выкапыванием
картошки.
Прибыв на место, решили в первую очередь сделать дело - взяли две
лопаты, и пошли корчевать пень - на картошке ведь ничего, кроме лопат,
не нужно было, а объяснить ребятам, что им бы весьма пригодились и топор
с пилой, было некому... В итоге каждый корень они обкапывали до тех пор,
пока он не утончался до диаметра, перерубаемого лопатой... а корней было
много!
К обеду второго дня работа была, в целом, сделана. Все корни были
перерублены, и пень уже можно было передвигать. Ура! Вот только
находился пень на дне полутораметровой ямы, из которой вытащить его даже
двоим здоровым мужикам было не под силу... Пилить, рубить или взрывать
разлапистое чудовище у ребят не было уже абсолютно никакого желания (на
момент окончания работы самой мягкой характеристикой их состояния было
"заколебались"). Поэтому один из них и подал первую за два дня
правильную идею:
- Звони еврею!
"Евреем" в их кругу звали Колю Федорова – здоровенного светло-русого
парня, с лицом плакатного стахановца и большой, добрейшей души человека.
Было точно известно, что вся его родословная состояла сплошь из казаков,
дворян и попов (он сам ее всем показывал, с целью избавиться от
прозвища, которое считал обидным). Но прозвище не отлипало...
А еще у Коли был УАЗик. О нем и пошла речь.
Коля был рад помочь. Вскоре он приехал, и, скинув куртку, помог ребятам
обмотать пень тросом. Далее, без каких-либо приключений, он вытянул его
своим УАЗиком прямо на асфальт дороги. После короткого совещания было
решено, что Коля утащит пень дальше - на окраину поселка, а по пути еще
и купит пивка для отмечания этого дела...
...Выезд получился – что надо! Издалека казалось, что УАЗик убегает от
настигающего его гибрида паука с осьминогом, который еще и громко рычал
(скрежет пня по асфальту и правда был чудовищным). "Погоня" прекратилась
у местного магазинчика. Коля вышел, и, не обращая внимания на начавшую
собираться толпу зевак, зашел внутрь. Отстояв небольшую очередь, он
попросил пивка и полез в карман за деньгами... Упс! А деньги-то – в
куртке! А куртка – на даче... Коля на всякий случай перезвонил корешам, и
те подтвердили – да, мол, здесь. Возвращайся...
...Через некоторое время Коля подъехал к воротам. Кореша подошли к нему,
неся в руках куртку.
- Ну что, выбросил пень? – спросил один из них.
- Не-а! – весело ответил Коля, подавая ему ящик пива.
И, не дожидаясь, пока парни придут в себя, подал второму еще один.
- Я его ТАКИ-ПРОДАЛ!!!

З.Ы. Через некоторое время пень был замечен на одном из соседних
участков – его вкопали в землю корнями вверх, покрасили чем-то
облагораживающим, и прикрепили к каждому корню цветочные горшочки.
Смотрелось очень оригинально! А уж когда цветы распустились!!!

З.З.Ы. Колю все так же называют "евреем". И он все так же недоумевает
– "ПОЧЕМУ?!!!".

История о русском гении и американской смекалке.

Рассказал один знакомый доктор. Занесло его за каким-то чертом-дьяволом
в американскую глубинку, не то на стажировку, не то на конференцию. Штат
Канзас, если мне память не изменяет. Прямо посреди кукурузного поля
стоит новехонький госпиталь, оборудованный по последнему слову техники.
Доктор там, в числе прочего, снимал показания с каких-то мудреных
медицинских приборов.

Вот, значит, снимает он показания, а прибор вместо нормального графика
начинает показывать фиги с маслом. Доктор зовет дежурного техника, тот с
видом ученой обезьяны тычет в кнопки и говорит:
- О-о-о, тяжелый случай, надо звать Бэзила.

Звонит куда-то, и через полчаса является парочка. Впереди молодой мулат
с видеокамерой, очевидно не Бэзил. За ним мужичок - тоже явно не Бэзил,
потому что дядя Вася-сантехник. Как будто его только что вынули из
бойлерной и прямо так перенесли в Канзас - с трехдневной щетиной,
чинариком на губе (курить в госпитале строжайше запрещено!) и носом, в
прожилках которого читается вся история российского алкоголизма.

Дежурный берет дядю Васю, как маленького, за руку, подводит к прибору и
тычет пальцем в фиговые показания. Дядя Вася кивает - понял, мол,
достает из кармана отвертку, в мгновение ока разбирает прибор на
составляющие и начинает его ремонтировать. При этом он подробнейшим
образом объясняет мулату процесс ремонта. Правда, английских слов в его
речи всего три: "зис", "зэт" и "окей", а остальное - русский,
преимущественно матерный. Мулат, нисколько не смущаясь таким языковым
несоответствием, радостно лыбится и снимает весь процесс ремонта на
камеру.

Через десять минут прибор показывает ровно то, что надо. Дядя Вася с
мулатом собирают инструменты и сваливают. Доктор, слегка отойдя от
офигения, спрашивает дежурного, что это было за явление природы.
Дежурный поясняет:
- У нас своих опытных ремонтников нет, вот, прислали этого из Нью-Йорка.
  Золотой человек, знает наизусть всю госпитальную технику, может починить
  что угодно. Раньше мы чуть что вызывали специалистов из
  фирмы-производителя, теперь горя не знаем, экономим миллионы долларов.
  Вот только по-английски совсем не говорит, научить никого не может. Если
  сопьется или вернется обратно в Нью-Йорк - все, мы пропали. Вот директор
  и распорядился снимать всю его работу. Мы потом эти записи отправляем в
  Нью-Йорк, там один парень их переводит. У нас скоро будет полный
  комплект видеоинструкций на все случаи поломок.

Операция "Обрезание"

Отпуск 1991 года не был лучшим в моей жизни. Во-первых, он пришелся на
начало мая. Во-вторых, от купания в холодной воде у меня заболели почки,
и прямо с ялтинского пляжа я угодил в урологическое отделение
Симферопольской областной больницы. Представьте себе энергичного
молодого человека в палате на шесть коек и площадью 20 квадратных
метров. Мои глаза видели даже то, что меня совершенно не касалось.

Как-то утром моему товарищу по несчастью на койке справа делали
очередную процедуру. Я вроде смотрел на симпатичную медсестру и вдруг
понял, что средних лет сосед, представившийся Леонидом Марковичем,
обрезан. Тот перехватил мой взгляд, и когда сестра ушла, спросил:
- Что, никогда обрезанных не видел?
- Нет, видел, - ответил я, – мой дед, например, был обрезан. Ну, а отец
уже нет.
- Понимаю, - сказал Леонид Маркович, - меня бы тоже не обрезали, если
бы не большая международная политика. Я само-собой ничего не помню, но
знаю от отца. У него цепкая память профессионального военного.

Когда дело доходит до семейных историй и рассказчик не ограничен
временем, он начинает издалека. Леонид Маркович не был исключением из
этого правила. Его повествование прерывалось процедурами и едой, уходило
далеко в сторону и возвращалось обратно по сложной кривой. Я попытаюсь
воспроизвести все, что мне удалось запомнить, без совсем уже излишних
подробностей и отступлений.

- Мои родители познакомились в конце Второй мировой войны. Отец лечился
после ранения в дивизионном госпитале, а мама работала там врачем. Лет
им было примерно по тридцать. Знаю, что до войны оба имели другие семьи,
но детей не было. Довоенные связи они, не знаю почему, поддерживать не
хотели. Поэтому отец с удовольствием принял назначение военпредом на
станкостроительный завод в город Бердичев, где у них не было даже
знакомых. Вообще-то Бердичев всегда считался еврейским центром, но мои
родители были евреями только по паспорту и об этой стороне бердичевской
жизни не очень задумывались, тем более что после войны евреев там почти
не осталось. Они дружили с несколькими офицерскими семьями, которые
точно были нееврейскими. Устраивали вечеринки, ходили в кино, любили
танцевать, праздновали вместе советские праздники. Они даже имена себе
изменили. Отец называл себя Марком Львовичем, мама - Фаиной Саввичной.

Я родился в январе 1948 года. Вечером, на пятый день после моего
рождения, отец был дома и планировал как завтра утром он заберет маму и
меня из роддома. Вдруг в дверь позвонили. Отец пошел открывать без
всякого энтузиазма: друзья и бутылки ему уже порядочно надоели. Но за
дверью оказались два совершенно незнакомых товарища, которые, не
спрашивая разрешения, прошли по длинному коридору офицерского общежития
прямо в комнату. Там один из незнакомцев, одетый в шинель без знаков
различия, показал отцу удостоверение начальника Бердичевского горотдела
МГБ, взял стул и расположился в стороне поближе к двери. Другой, в
богатом ратиновом пальто с меховым воротником и отлично сшитом костюме,
представился Владимиром Михайловичем, попросил отца сесть к столу, сам
сел напротив и начал разговор:
- Марк Львович, прежде всего хочу поздравить вас с рожднием сына и
пожелать вырастить его достойным гражданином СССР!
Владимир Михайлович встал, крепко пожал отцу руку и после
соответствующей паузы перешел к делу.
- Марк Львович, вы и ваша жена - боевые офицеры, коммунисты. Мы знаем,
что вам можно доверять, и что болтать лишнее вы не станете тоже. Поэтому
мы обращаемся к вам за помощью. Международный империализм в лице
американского капитализма планирует создать на Ближнем Востоке
независимое еврейское государство Израиль. По их замыслу Израиль должен
стать долговременным инструментом американского влияния в этом регионе.
Советский Союз не может стоять и не стоит в стороне от этих событий.
Партия и правительство решили, что правильной тактикой на данный момент
является политика сотрудничества. Американское правительство тоже
нуждается в нашей поддержке и хочет сотрудничать. Но влиятельные
еврейские лоббисты в американском конгрессе пытаются создать обстановку
недоверия. Главными их обвинениями являются антисемитизм и отсутствие
религиозной свободы в СССР. Сейчас в нашей стране находится с визитом
полуофициальная делегация американских евреев. Посещения московской
синагоги и беседы с раввином им показалось недостаточно. Через три дня
они приезжают в Бердичев. Хотят посетить чью-то могилу и присутствовать
на церемонии обрезания еврейского мальчика. Мы решили доверить эту
операцию вашей семье.

Отцу даже не пришло в голову отказываться, он сразу понял, что это не
тот случай. Тем не менее попытался выразить сомнение в осуществимости
плана и обратил внимание на неблагоприятные обстоятельства:
- Но в Бердичеве нет ни синагоги ни моэла.
Владимир Михайлович успокоил его:
- Синагога найдется, а моэл приедет, пусть даже издалека.
- А он согласится?
- Он уже согласился. Моэл сказал, что давно соскучился по Бердичеву и
будет счастлив обрезать еще одного еврейского мальчика. Попросил только,
чтобы мальчик действительно был еврейским. Я дал слово. Выполнение этого
обещания зависит и от вас, Марк Львович.
- Какие будут распоряжения? – по-военному спросил отец.
- Прямо сейчас никаких. Завтра заберете жену из роддома, а в четверг,
ровно в 11:30 я на серой "Победе" буду ожидать вас около дома. Попросите
вашу жену одеть длинное платье с рукавами и шляпку. Сами оденьте
парадную форму и не снимайте фуражку ни при каких обстоятельствах. Между
прочим, вы умеете читать на древнееврейском?
- Умею, меня научил дед.
- А на идиш говорите?
- Говорю, и жена тоже.
- Ну, совсем замечательно! До четверга!
Нежданные гости пожали отцу руку и ушли.

В четверг, ровно в 11:30 принаряженные родители вынесли меня из дому.
Машина уже стояла около подъезда. Отец усадил нас с мамой на заднее
сидение, сам сел рядом с водителем. Тот поздоровался и только по голосу
отец смог узнать Владимира Михайловича. Его бритое вчера лицо скрывала
большая клочковатая борода, на голове была широкополая черная шляпа, а
из-под расстегнутого пальто виднелись черный костюм и белая рубашка. В
последний раз отец встречал так одетых людей много лет назад в местечке,
где гостил у своего деда, моего прадеда.
- Смотри, у них там даже гримеры есть, – подумал он.

Ехали недолго, остановились у районного Дома культуры, куда родители
часто ходили в кино. Но теперь вход украшала не пятиконечная, а
шестиконечная звезда. Вошли внутрь. Зал был тем же, но со сцены исчез
киноэкран, который, как оказалось, закрывал дверку с занавеской. Отец
вспомнил, что за этой дверкой должны храниться свитки Торы. Со стен
убрали лозунги и плакаты. За ними обнаружились цветочные орнаменты в тон
лепке на потолке. У входа появился столик с кипой книг на
древнееврейском. Отец даже удивился собственной недогадливости: хорошо
знакомое здание наверняка было когда-то синагогой.

Между рядами кресел медленно прохаживался человек. Первым, что
привлекало внимание были его неправдоподобная худоба и неправдоподобный
свет, льющийся из выцветших глаз. Одет он был в ту же черную униформу,
которая висела на нем, как на вешалке. Человек подошел к родителям и
заговорил с ними на идиш:
- Какое еврейское имя вашей матери? – спросил он отца.
- Рахиль.
- А вашей?
- Малка, - ответила мать.
- Какие ваши еврейские имена?
- Мордехай.
- Сара-Фаня.
- Вы понимаете смысл обрезания?
- Понимаю, - ответил отец, - заключение союза с Б-гом.
- Как вы хотите назвать сына?
- Лейба.
- Почему, если не секрет?
- В честь моего отца, - сказал отец.
- Его нет в живых?
- Они с мамой погибли во время бомбежки, когда бежали из Минска.
Человек закрыл глаза руками, помолчал и продолжил:
- Меня зовут реб Меир. Я буду делать обрезание вашему сыну. Не
волнуйтесь, я делал это очень много раз и ни разу не отрезал ничего
лишнего. Потом реб Меир взял меня на руки, посмотрел и добавил:
- У этого мальчика необычная судьба. Когда-нибудь он будет жить в доме
солнца.
Отец запомнил эту фразу, но что она означает никто не сумел обьяснить до
сих пор.

Тем временем дверь синагоги открылась. Вошли примерно десять мужчин в
таких же черных костюмах. Отец с интересом смотрел на американцев,
здоровых, упитанных, очень уверенных в себе. А те рассматривали
советских единоверцев с некоторым недоумением. Ни худоба, ни офицерская
форма похоже не связывались в их представлении с привычным образом
еврея. Отцу показалось, что один из гостей узнал реб Меира и что тот
узнал тоже и дал знак молчать, но произошло это так быстро, что вполне
могло и показаться. Приступили к молитве. Командовал парадом Владимир
Михайлович. Кроме этого он виртуозно держался между реб Меиром и
заокеанскими гостями, не давая им поговорить. Службу он вел легко,
непринужденно и по-видимому без ошибок. Только раз американец попытался
его поправить, но Владимир Михайлович мгновенно сказал ему на смеси
древнееврейского и идиш что-то такое, что тот долго смеялся, цокал
языком и одобрительно качал головой.

После молитвы меня обрезали. Потом принесли несколько бутылок водки и
фаршированную рыбу. Родителей поздравляли. Американцы спрашивали почему
не присутствуют родственники. Папа и мама, не особо кривя душой,
отвечали, что все погибли. Американцы подарили отцу зеленые доллары,
которые он видел впервые в жизни, пожали руку и уехали.

Владимир Михайлович подвез родителей к дому. После нескольких рюмок в
синагоге отец расхрабрился:
- Разрешите вопрос?
- Разрешаю.
- Откуда вы все это знаете?
- В подробностях рассказывать долго, - задумался Владимир Михайлович, -
а вкратце я рос сиротой. Воспитывал меня дед, знаменитый полтавский
раввин. Мечтал, чтобы и я стал раввином. В шестнадцать лет я сдал
раввинский экзамен. А через несколько месяцев деда убили во время
погрома петлюровцы полковника Болбочана. Я был молодой, горячий,
поклялся отомстить, ушел в Красную Армию. Думал, что скоро вернусь в
Полтаву. И никогда не вернулся... Что-нибудь еще?
- Владимир Михайлович, пришлите пожалуйста справку, что не мы с мужем
затеяли всю эту историю, – попросила мама.
- Обязательно пришлю. Да, чуть не забыл, валюту нужно сдать.
Отец отдал доллары, машина уехала, меня понесли кормить.

Примерно через месяц отцу позвонили и попросили зайти в горотдел МГБ.
Там ему вручили Справку. На бланке Главного управления МГБ СССР было
напечатано: "Настоящая выдана Марку Львовичу и Фаине Саввичне Левиным в
том, что их сын Леонид подвергся обрезанию в ходе спецоперации по защите
государственных интересов Советского Союза". Внизу красовалась подпись
генерал-лейтенанта П. А. Судоплатова.
. . . . . . . . . . .

- Ну и как, пригодилась эта справка? – поинтересовался я.
- Да, один раз пригодилась. – оживился Леонид Маркович, - Когда я
закончил Харьковский политехнический институт, меня загребли на два года
в армию. Попал я в Забайкальский военный округ. Конечно, служить
офицером не то, что солдатом, но удовольствия все равно мало. Больше
всех меня допекал политрук, капитан Синельников. Начнем с того, что я
оказался первым евреем, которого он увидел собственными глазами.
Во-вторых, как только я побывал в бане, ему доложили, что я обрезан.
В-третьих, он читал газеты, смотрел телевизор и верил всему, что
печатают и показывют. Верил потому, что был пьян, а пьян он был всегда.
Однажды, тоже спьяну, капитан решил, что я израильский шпион. Эта мысль
маниакально застряла в его голове. Может быть, на трезвую голову он бы
успокоился, но трезвым он никогда не был. Каждый раз, встретив меня,
этот мудак совершенно серьезно спрашивал нечто вроде:
- А бабы в Израиле хорошие?
Я вспомнал бравого солдата Швейка и не менее серьезно отвечал:
- Бабы везде хорошие!

Моим шуточкам пришел конец после очередных стрельб. Стреляли мы из
автомата. Снайпер из меня никакой, а в этот раз даже в мишень не попал.
Вместо этого срезал подставку, которая держала мишень. Капитан счел это
особой удалью и на разборе стрельб громогласно заявил:
- Да, Моссад умеет кадры готовить, - и выразительно посмотрел в мою
сторону.
Вечером он отправил донесение в особый отдел округа. Об этом мне доложил
связист Сережа Коломиец, которому я помогал готовиться к вступительным
по физике и математике. Мне просто повезло, что ночью я сумел
дозвониться отцу.

На следующее утро за мной приехали два особиста, отвезли в Читу и
посадили на офицерскую гауптвахту до выяснения обстоятельств. Отец,
тогда уже подполковник, прилетел в Читу и пробился к начальнику особого
отдела. Когда тот развернул справку и увидел подпись Судоплатова, он
встал и читал уже стоя. Прочитав, негромко пробурчал себе под нос:
- Серьезный мужик был. Дело делал. Зря его посадили..

Меня в тот же день меня приписали к особому отделу. Там я и дослужил,
ничем особенно не занимаясь. От скуки стал часто ходить в городскую
библиотеку и в результате женился на библиотекарше. Появились дети.
Теперь они почти взрослые и хотят уезжать в Израиль.
- А вы?
- Я не против, но меня не отпускают родители. Они так и остались
боевыми офицерами и коммунистами. Ну ничего, как-то все уладится. Поеду
к младшему брату. Он уже там. Живет в Бейт-Шемеше.

Я тогда тоже собирался уезжать в Израиль, зубрил иврит днем и ночью.
Ивритские слова Бейт-Шемеш сразу перевелись в моем мозгу как "дом
солнца". Предсказание реб Меира стало для меня ясным, и я уверенно
сказал Леониду Марковичу:
- Обязательно уедете!

С тех пор прошло много лет. Я иногда вспоминаю эту историю и обещаю себе
выяснить хоть что-нибудь о реб Меире. Но каждый раз наваливаются
повседневные заботы, и я откладываю реб Меира на будущее, которое,
надеюсь, однажды наступит.

Добрый день! Мы ведем репортаж с нашей специальной олимпиады. На нашей
олимпиаде отутствует любой допинг-контроль. Да, да, спортсменoв НЕ
проверяют на допинг. Совсем. Итак...

- На 27 метров прыгнул финский спортсмен. Очень, очень неплохой
  результат для шахматиста.

- Тринадцать убитых и шестьдесят раненых. Таков результат неудачного
  броска в керлинге.

- Только что совершил прыжок с шестом Сергей Бубко. Зрители с
  нетерпением ждут когда же он, наконец, приземлится.

- Метатели копья сегодня особенно порадовали. Результат - два сбитых
  Боинга... и один Сергей Бубко.

- Вот уже третий час китайский гимнаст крутится на перекладине...

- Оргкомитет принял решение не выпускать сегодня метателей молота, в
  целях безопасности.

- А в марафоне традиционно побеждает бегун из Кении. Он единственный,
  кто добежал до Кении.

- Только что стало известно, что куда-то пропал весь оргкомитет. И на
  площадку выходят метатели молота.

- Канадский велосипедист впопыхах забывает велосипед... но это не мешает
  ему прийти к финишу первым!

- Тем временем китайский гимнаст продолжает крутиться на перекладине...
 
- Метатель молота совершает бросок... и китайский гимнаст, похоже,
  докрутился.

- И в заключении наше традиционное сорокоборье. Давайте посмотрим
  выступление российского спортсмена. Вот он пробегает тысячу метров.
  Прыгает с шестом. Взял штангу. Пробежал стометровку. Положил штангу.
  Шайбу, шайбу! Шах, мат! Гоооол! Отличный результат! И спортсмен заходит
  на второй круг.

Прислали на иврите, вот перевод:

Моему дорогому мужу!

Пишу тебе это письмо чтобы сообщить, что я ухожу от тебя. Звонил твой
начальник чтобы сказать мне, что ты уволился с работы и вчера был твой
последний день на этом месте.

Я хорошо относилась к тебе и была уважающей тебя женой на протяжении
семи лет, в то время как ты совершенно не ценил меня. Последние две
недели были подобны аду. Неделю назад, придя домой ты даже не обратил
внимания, что я подстригла ногти волосы, сделала маникюр и укладку. Ты
не заметил, что я приготовила твою любимую еду и одела в твою честь
красивое нижнее белье, купленное мной. Ты никак не отреагировал на это,
в течении нескольких минут закончил с едой, после чего посмотрел футбол
по телевизору и отправился спать.

Ты больше не говоришь мне, что любишь меня и не прикасаешься ко мне. Я
уверена что ты мне изменяешь или не любишь меня. Поэтому я оставляю
тебя.

PS.

Не пытайся меня искать, ты меня не найдешь. Я и твой брат уезжаем в
отдаленное место, где будем счастливо жить. Ищи себе другую жизнь.

Твоя бывшая жена.

Письмо мужа

Благодаря тебе это был удачный день. Закончив читать твое письмо, я
подпрыгнул от радости.

Мы действительно женаты уже семь лет, но в последнее время ты не ведешь
себя как любящая жена. Да, я смотрю футбол - это для того, чтобы
успокоить себя после того, что ты мне кричишь. Я обратил внимание на
твои ногти и прическу, но первой мыслью было то, что ты очень похожа на
мужчину.

Я не сказал тебе об этом, потому что моя мать научила меня, что лучше
промолчать, если ничего хорошего сказать нельзя. Когда ты готовила мою
любимую еду, то, по всей видимости, ты перепутала меня с братом: я не ем
паштет с хасой уже 10 лет.

После того, как я увидел, что на твоем лифчике висит ценник "49.99
шекелей", я вспомнил, как неделю назад мой брат одалживал у меня 50
шекелей и немедленно ушел спать.

Я по-прежнему любил тебя и надеялся, что мы сможем справиться с
проблемами.

В любом случае, после того, как я выиграл в лото 14 миллионов, я
уволился с работы и купил нам билеты в кругосветное путешествие. Однако,
вернувшись домой, я не обнаружил тебя. Я желаю тебе счастливой жизни,
как ты всегда хотела.

После того, как я показал адвокату письмо, которое ты мне написала, он
сказал, что теперь я не должен тебе ни единого цента. Береги себя.

PS.
Не помню, говорил ли я тебе, что мой брат Ариэль получил при рождении
имя Ариэлла?
Надеюсь, это не станет проблемой.

Твой очень счастливый бывший муж.

В общем, был такой мужик с большой буквы, по имени Марвин Химайер.

Работал он сварщиком, починял автомобильные глушители в городке Гранби,
штат Колорадо. Городок микроскопический, 2200 жителей. Мастерская там у
него была, с магазином. Как я понял, земельный участок под этой
мастерской он официально выкупил за довольно приличные бабки на аукционе
(что-то порядка $15 000, для этого он продал свою долю в большом
автосервисе в Денвере).
Мастерская его примыкала одной стороной к территории цементного завода
Mountain Park Inc. Руководство завода решило расширить производство,
построить еще одну технологическую линию. Для этого потребовалась земля.
В итоге были выкуплены все участки, кроме злосчастной мастерской
Марвина. Полагаю, что ему предлагали за участок вполне достойные деньги,
но Химайер, похоже, пошел в данном случае на принцип. Может, ему была
дорога именно эта земля, а может еще чего. Он взялся даже в 2002 году
оспаривать в суде решение о предоставлении территории под размещение
завода, вел дело сам и, разумеется, прогадал.

В общем, отчаявшись культурно решить вопрос, мужика стали травить.
Поскольку все земли вокруг мастерской уже приналежали заводу, ему
перекрыли все коммуникации и подъезд к дому. Марвин решил проложить
другую дорогу, и даже купил для этого списанный бульдозер "Катерпиллер
Д-9" с восстановленным движком.

Городская администрация отказала в разрешении на прокладку новой дороги.

В банке придрались к оформлению ипотечного кредита и пригрозили отобрать
дом. Несколько раз наехала налоговая по налогам с розничной торговли,
пожарная инспекция, санэпиднадзор, последний выписал штраф на $ 2500 за
феерическое "junk cars on the property and not being hooked up to the
sewer line" - речь, напомню, шла об авторемонтной мастерской.
Подключиться к канализации Марвин не мог, поскольку земля, по которой
следовало прокопать канаву, тоже принадлежала заводу и завод не спешил
давать ему такое разрешение. Марвин заплатил. Приложив к квитанции при
отправке краткую записку - "ТрУсы". Пару месяцев после этого он
отсиживался в мастерской. За это время у него умер папа, Марвин поехал
его хоронить и пока он был в отъезде, ему отключили свет, воду и
опечатали мастерскую.

Наконец, 4 июля 2004 года, Химайер взял конкретный реванш. За все.

Оказывается, он полтора года работал над своим бульдозером. Обшил его
двенадцатимиллиметровыми стальными листами, проложенными сантиметровым
слоем цемента. Оснастил телекамерами с выводом изображения на мониторы
внутри кабины. Снабдил камеры системами очистки объективов. Поставил в
кабине холодильник. Загрузил туда воды, пива и закуски. Положил
противогаз. Два "Ругера-223" и один "Ремингтон-306" с патронами. Залез
сам. С помощью дистанционного управления опустил на шасси еще один
броневой короб, заперев себя внутри. И в 14:30 выехал из гаража.

Марвин заранее составил список целей. Всех, кому посчитал нужным
отомстить.
Для начала он проехал через территорию завода, тщательно снеся здание
заводоуправления, производственные цеха и вообще все до последнего
сарая. Потом двинулся по городку. Снял фасады с домов членов городского
совета. Снес здание банка, который пытался нажимать на него через
досрочный возврат ипотечного кредита. Разрушил здания газовой компании
"Иксел энерджи", отказавшейся после штрафа заправлять его кухонные
газовые баллоны, здание мэрии, офиса городского совета, пожарной охраны,
товарного склада, несколько жилых зданий, принадлежавших мэру города. До
кучи срыл редакцию местной газеты и публичную библиотеку, Короче говоря,
снес все, что имело хоть какое-то отношение к местным властям, включая
их частные дома. Причем проявил хорошую осведомленность о том, кому что
принадлежит.

Химайера пытались остановить. Сначал местный шериф с помощниками.
Напомню, бульдозер был оснащен сантиметровой разнесенной броней. Местная
полиция использовала револьверы-девятки и дробовики. С понятным
результатом. С нулевым. По тревоге подняли местный отряд SWAT. Потом
лесных егерей. У SWATа нашлись гранаты, у егерей штурмовые винтовки.
Какой-то особенно лихой сержант запрыгнул с крыши на капот бульдозера и
попытался сбросить светошумовую гранату в выхлопную трубу. Трудно
сказать, чего он хотел достичь - сукин сын Химайер, как оказалось,
вварил туда решетку, так что единственное, чего лишился в результате
бульдозер - это собственно трубы. Сержант, понятно, тоже остался жив.
Слезогонка водителя не брала - мониторы было видно и в противогазе.

Химайер активно отстреливался через прорезанные в броне амбразуры. Ни
один человек от его огня не пострадал. Потому что стрелял он существенно
выше голов. Проще говоря, в небо. Однако полицейские приближаться к нему
больше не решались. В общей сложности и считая егерей их к тому времени
собралось около 40 человек. Бульдозер принял больше 200 попаданий из
всего - от служебных револьверов до М-16 и гранат. Его попытались
остановить здоровенным скрепером - "Кат" без особого труда запихал
скрепер задом в фасад магазина и там оставил. Единственным достижением
стал пробитый рикошетом радиатор - впрочем, как показывает опыт наших
карьерных работ, такие бульдозеры далеко не сразу обращают внимание даже
на полный отказ системы охлаждения.

Все, что смогла в итоге реально сделать полиция – это эвакуировать 1,5
тыс. жителей и перекрыть все дороги, включая ведущее в Денвер
федеральное шоссе № 40 (перекрытие федеральной трассы всех особенно
потрясло).

"Война Химайера" завершилась в 16:23.
До кучи Марвин решил срыть мелкооптовый магазин "Гэмблс". По-моему, там
больше уже просто нечего было сносить, оставалась еще станция по
заправке сжиженного газа, но ее взрыв разнес бы половину городка не
разбирая, где дом мэра, а где - мусорщика. Бульдозер завалило обломками
крыши, он застрял и заглох.
Полицейские больше двух часов боялись приближаться к бульдозеру. Потом
долго проделывали дыру в броне (три пластиковых заряда нужного эффекта
не дали). Когда броню, уже на следующее утро, наконец пробили автогеном,
водитель был уже полсуток как мертв. Последний патрон Химайер оставил
для себя.

Как метко выразился губернатор Колорадо, "город выглядит так, как будто
через него пронесся торнадо". Городу действительно был причинен урон на
$5 000 000, заводу — на $2 000 000. При масштабах городишки это означало
практически полное разрушение. Завод так и не оправился от нападения и
продал территорию вместе с развалинами.

Бульдозер некоторые умники хотели поставить на постамент и сделать
достопримечательностью, но большинство настояло на его переплавке. У
жителей городка этот случай вызывает, как нетрудно догадаться,
исключительно смешанные эмоции.
взято с несущественными сокращениями отсюда

У последней остановки метро ждет автобуса инженер, который допоздна
делал халтуру на работе. Полдвенадцатого ночи. Автобуса нет. Он весь
задубел... И тут возле него останавливается шикарный Лексус, опускается
окно и девушка типа “порномодель” говорит: "Садитесь, я вас подвезу". Он
отнекивается, мол денег нету...Она: "Да какие деньги! Вы ж на бирюлевский
автобус тут стоите... А как они ходят?! Садитесь, я так вас подвезу, а то
замерзнете..."
Он сел назад. Поехали. Тепло. Класс. И тут она спрашивает:
- Ничего, если мы за подружкой моей заедем? Я с ней раньше
  договаривалась. Но это по пути... Пара минут...
Он говорит:
- Конечно... Хозяин-барин. Какие вопросы...
Заехали. Выходит девушка такого же калибра, как и первая. Плюхается на
сиденье и говорит:
- Мань, я похавать не успела. Давай причалим к магазинчику хавки купим...
Причалили... Та зашла... Выходит. У нее 2 бутылки французского шампанского
по штуке баксов, сувенирное (на полкило) ведерочко черной икры,
французские батоны, еще что-то в фирменных коробочках...
Едут... Высаживают мужика... И тут та, что со жратвой говорит:
- Мань, а что мы тут в машине крошить будем?
А та, что за рулем - мужику:
- Вы не против, если мы на пять минут к вам зайдем, перекусим и дальше
  поедем?
Он извиняется, что мол, холостяцкий беспорядок, они: “Ничего... Мы
ненадолго...”
Поднялись к нему. Выпили эти две бутылки. Закусили... И трахались втроем
до утра.

А через какое-то время эти телки прохаживаются в Доме кино по какой-то
тусовке. И одна говорит:
- Как все это меня достало! Эти престарелые плейбои, этот Михалков со
  своими проститутками, этот Гусман старый пердун, эти все заслуженные
  Пидоры России... Блин, смотреть уже на них не могу.
А вторая:
- Слушай, давай плюнем на это все и поедем к Коле в Бирюлево!
Первая:
- Да-а... К Коле в Бирюлево... Думаешь, он нас вспомнит?